Заразум  - Василий Головачев

Дети давно отделились от семьи генерала, сын Артур вообще стал пилотом военных космолётов, и Воеводин жил в своей четырёхкомнатной квартире вместе с женой Лидией Павловной, продолжавшей работать в местном интернате для одарённых детей.

В принципе особого беспокойства положение Воеводина у Грымова не вызывало. Его жилище было обеспечено всеми современными средствами связи и защиты, позволявшими реагировать на изменение ситуации в течение секунды.

Но в последние годы по всему миру были разработаны новые системы нападения (чем пользовались и террористы, и отморозки всех мастей, особенно национал-укры), в том числе с дистанционным зомбированием человека и невидимыми наноботами, поэтому стоило обращать внимание на подозрительное шевеление в зоне контроля даже в радиусе двух десятков километров. Что Зиганшин и сделал.

По его словам, над островом завис на высоте полусотни километров китайский корректор погоды «Цинь Э», который до этого момента барражировал над Арктикой в четырёхстах сорока километрах от Земли Франца-Иосифа, а на втором по величине острове Северо-Восточная Земля архипелага Шпицберген норвежцы внезапно объявили манёвры своего Арктического Воздушного флота, призванного «защитить страну от русской агрессии».

– В состав флота входят не только катера и шлюпы ближней космической зоны, – добавил Зиганшин, – но и дроны класса «Инвизибл», способные нести любое оружие и обладающие стелс-системами. Обнаружить их даже нашим «Воронежам» трудно.

Грымов задумался.

«Воронежами» называли новейшие радиолокационные станции, первые из которых заступили на дежурство в России ещё в начале двадцать первого века, и с тех пор они не раз усовершенствовались, имея возможность заметить горящую спичку на расстоянии в миллионы километров. Но и стелс-дроны были хороши, их вполне могли использовать таинственные возмутители спокойствия в Солнечной системе, и не брать их в расчёт было бы ошибкой.

– Я подключу для контроля зоны пограничные комплексы «Периметр», – сказал Грымов. – Если начнётся драйв, как быстро вы сможете эвакуировать объект прикрытия?

– В течение двух минут, – ответил Зиганшин.

– К вам присоединится группа усиления. Кроме того, я подниму корвет на орбиту. Обо всех передвижениях докладывать немедленно!

– Слушаюсь!

Грымов переключил канал связи на космодром Плесецка, принадлежащий космической Службе безопасности России.

– Я «Сокол»! Императив ВВУ!

– Готов выполнить приказ! – мгновенно отрапортовал дежурный кванк.

– Поднять в воздух оперативный корвет КСБ! Кто дежурит?

– Корвет «Стерегущий», капитан Пилиев.

– Старт в режиме «выстрел»!

– Есть!

– Связь с директором!

– Выполняю.

Перед Грымовым возникло лицо Медведя. В глазах директора РСБ стоял вопрос.

– Я поднял тревогу, – ответил Иван на этот вопрос.

– Мне передали. Основание?

– Вполне вероятно, что готовится нападение на Воеводина.

– Не понимаю, зачем это кому-то нужно. Он отошёл от дел и не обладает ни полнотой информации, ни полнотой власти.

– Мы задействовали все свои силы и не можем серьёзно заниматься тем же Суперструнником.

– Всё-таки отвлекающий манёвр?

– Воеводин утверждает то же самое. Нас намеренно втягивают в гонку розыскных мероприятий, отвлекая от основной задачи.

– Суперструнник?

Грымов помедлил.

– Думаю, он. Хотя прямых подтверждений нет. Но мы не можем не реагировать на преследование наших бывших сотрудников. Под ударом остаются Бодха, Леблан и Ярослава.

– Подключить к тебе мой личный «эшелон»?

Грымов качнул головой.

– Вы тоже ходите по лезвию. Лучше подключите резервный спецназ.

– Сейчас в резерве группа Сыромятникова, ты его знаешь.

– Хорошо, дайте ему мой позывной и менар-номер.

– Держи меня в курсе. – Объёмное изображение Медведя растаяло.

Грымов задумался, оценивая полноту своих распоряжений, однако звонить ни Плетнёву, ни Зиганшину не стал. Парни знали своё дело, и без нужды беспокоить их не требовалось. Но сидеть и спокойно ждать, пока подчинённые отрабатывают императив ВВУ, он не мог. Душа требовала движения, сердце работало в режиме скоростного насоса, и Грымов даже вскочил со стула и почти пробежался по кабинету, запрятанному в глубинах Энцелада, в центре базы. Потом приказал себе успокоиться и вывел в пузырь виома данные по острову Гукера, а потом изучил дом-юрту, в котором проживал Воеводин, и его квартиру.

Интерьер жилища бывшего начальника «Сокола» он помнил хорошо, не раз бывал у него в гостях. Тем не менее ещё раз с интересом осмотрел четыре комнаты квартиры.

Жилой модуль Степана Фомича обладал необычным интерьером: все его комнаты, коридоры и закоулки были криволинейными, расчерченными по идеальным гиперболам, параболам и эллипсам.

Иван знал, что предложил эту геометрию ещё дед Воеводина, будучи известным математиком и геометром, и Степан Фомич, родившись здесь шестьдесят восемь лет назад, менять геометрию квартиры не стал.

Оставив открытым интерьер гостиной: полки со старинными книгами (настоящее богатство!), два прозрачных шкафа с наградами генерала и раритетным оружием, – Грымов подумал о том, что надо бы предупредить бывшего начальника, но вовремя остановился. Во-первых, все линии связи острова могли находиться под контролем неизвестных диверсантов, если они и в самом деле наметили нападение. Во-вторых, Воеводин мог отреагировать таким образом, что наблюдатели заметили бы его беспокойство, а как поведут себя при этом опера группы нападения, не знал никто. Их надо было держать в неведении до последнего. И Грымов Степану Фомичу звонить не стал.

Вызвал виф-секретаря, заставил себя углубиться в каждодневную работу, состоящую на девяносто процентов из совещаний, изучения обстановки в тех или иных регионах России и Солнечной системы, переговоров и приказов. Эта работа стала рутинной, и Иван иногда с сочувствием вспоминал мрачное лицо Воеводина, вынужденного заниматься постоянной тренировкой памяти, чтобы не упустить из виду какую-нибудь мелочь, зачастую приводящую к тяжёлым последствиям.

Вздох вырвался сам собой: теперь Иван вынужден был лично заниматься тем же, потеряв былую подвижность. В качестве заместителя Воеводина он мотался из конца в конец Солнечной системы и был по-своему счастлив.

От хандры спас звонок Зиганшина:

– Товарищ генерал, докладываю: зона объекта перекрыта. Прослушка выдала усиление кодированных переговоров в районе острова. Воеводину позвонили, он ответил, но содержание беседы осталось неизвестно. Применено «облачное» кодирование, на расшифровку понадобится время. И ещё: погодный беспилотник «Цинь Э» опустился на нестандартную для него высоту в двадцать километров над островом.